«Безумный день, или женитьба Фигаро»: не откупорилась!
29 ноября, 2010 Театр
В Театре п/р О. Табакова громкая премьера — громкая по количеству затраченных средств, и по масштабности воплощения, и по именам, составившим яркий актерский ансамбль спектакля. Это Олег Табаков, Марина Зудина, Сергей Безруков, Ирина Пегова, Виталий Егоров, Ольга Барнет, Игорь Золотовицкий. Режиссер спектакля — Константин Богомолов, известный зрителям спектаклями «Отцы и дети», «Процесс», «Старший сын». Множество причин полагать, что получится, действительно, «безумный день», но на сцене комедия превратилась в трагедию…
«Безумный день, или женитьба Фигаро» — вторая часть драматической трилогии о похождениях севильского цирюльника. Это одно из самых популярных и дерзких произведений своего времени. Вызвавшая бурные дискуссии еще до появления на сцене она стала одним из самых революционных произведений XVIII века.
Людовик XVI, посмотрев комедию, высказался недвусмысленно: «Это отвратительно. Если быть последовательным, то, допустив постановку этой пьесы, следует разрушить Бастилию. Этот человек смеется надо всем, что следует почитать при известном образе правления», но этому образу правления оставалось недолго, близились «безумные дни» 1789 года. Короля возмутил знаменитый изобличающий время и нравы монолог Фигаро Что же, К. Богомолов, не преминул учесть королевское мнение, и нынешней постановкой его величество был бы удовлетворен — ни намека на недовольство тем «что следует почитать», одни любовные страсти. Монолог урезан до полного отсутствия.
В первом варианте комедии, где дело, кстати, происходит во Франции, в тексте упоминается Бастилия, куда Фигаро попадает за вольнодумные высказывания. Видимо, опасаясь судьбы героя Бомарше, Богомолов решил аккуратно обойти сцены, которые и сегодня могли бы оказаться «не ко двору».
В нынешнем спектакле осталась только хрестоматийная и уже не забавная, а поднадоевшая интрига: граф пытается соблазнить девушку, но благодаря стараниям ее жениха и жены графа, его замыслы расстраиваются.
Зрителей, прознавших о фантастической стоимости постановки, моментально начинают восхищать декорации. Привыкших к минимализму и экономии современных спектаклей, расположившиеся на основной сцене МХТ мосты, дорожки, озеро и изящная мебель ошеломляют. Чтобы в полной мере насладиться этой роскошью после открытия занавеса возникает довольно продолжительная пауза (наверное, для аплодисментов, но зал, молчит). Декорации (Л. Ломакина) бесспорно красивые, но они воспринимаются как-то отдельно от всего действия, «не играют» и, кажется, что и актерам тесновато, негде разыграться.
Костюмы А. Васильева в излишних похвалах не нуждаются: они великолепны. Продуманные до мелочей, пестрят красками и при этом не выглядят аляповато.
«Женитьба Фигаро» — пьеса, которую всегда приводят в качестве примера классицизма: триада времени, места, и действия. Все здесь происходит в один день, потому он и безумный — столько событий, интриг, героев, все переплелось и смешалось, — динамика невероятная. Спектакль «Табакерки» динамикой не отличается. Он построен в форме картин и сцен из дворцовой жизни, вернее сказать «из жизни отдыхающих»: никто никуда не торопится — ни слуги, ни их хозяева, все плавно, неспешно, повествовательно. И два часа сорок минут, безумными не кажутся. Прямо «Марлезонский балет». Нет московского «безоглядного presto».
Фигаро Сергея Безрукова — блеклый. Потрепанный жизнью, все перечувствовавший и испытавший, и теперь желающий только одного — тихого семейного счастья. Но и этот образ угомонившегося повесы до конца не выдержан. То и дело проскакивают испанские «штучки» мачо в стиле Антонио Бандераса, но, как и многое в этом спектакле, выглядят тяжеловато. Где легкость Амадея? Реакции Глумова? Глубина Феликса Круля? Казалось Безруков, собрав черты каждого из сыгранных им героев, мог сложить блистательного Фигаро, но не случилось (как говорится в спектакле, «не откупорилось»). Исчезло фирменное обаяние, здесь, как нигде, уместное. God dam it!
Сюзанна в исполнении Ирины Пеговой приятна и обаятельна, но с нее снята смысловая нагрузка, что придает ей легкость, чуждую драматическому пафосу спектакля. Она выглядит не героиней, а скорее жертвой обстоятельств, объектом, на который польстился граф и за который борется Фигаро. Неспешно готовящаяся к свадьбе, попутно исполняющая функции камеристки, — «Фигаро в юбке», перехитрившей всех, включая самого Фигаро, из нее не получилось, но, видимо, и не задумывалось.
А вот семейный дуэт Олега Табакова и Марины Зудиной безукоризнен, хотя и оскоплен. Табаков — граф — самое активное звено спектакля. Он пытается разнообразить, растормошить атмосферу замка. Заскучав, он сам себе делает весело: и охоту устраивает, и в футбол поигрывает и про слабый пол не забывает. Каждое его появление заставляет встрепенуться и смотреть на сцену, ожидая какого-нибудь «выкрутаса». Табаков — вот причина, достаточная для посещения этого спектакля.
Графиня Зудиной — вальяжно-утомленная дама. Она тоже заскучала в замке, ей хочется поблистать, поинтриговать. Подвернувшийся под руку Керубино мил, но слишком юн и неопытен. Ей нужен кто-то, кто пробудит в ней давно уснувший вулкан страстей. Испанская кровь как-никак. И Керубино, лишнее доказательство того, что она еще способна вскружить голову юнцу. Поэтому она не прогоняет его, он нужен ей для поддержания тонуса. Вовлеченная в авантюру Фигаро она увлекается и развлекается, это как бал-маскарад. К сожалению, многие сцены графской жизни урезаны, и этот органичный дуэт мы наблюдаем на сцене не часто.
Еще одна пара: Керубино и Фаншетта. Впрочем, «и» не существует. Они объединены лишь тем, что оба находятся при замке. Керубино (Р. Долгирев) действительно эдакий херувим, и его юность, пожалуй, главный недостаток. Голос его не окреп и музыкой порой заглушается, а романс, собственного сочинения и вправду «Тоска». Несмотря на то, что в замке его называют Cherubino di Amore никакой пылкой любви (по пьесе ко всей женской половине) мы не видим. Он скучен и наводит на мысль, что отправка в армию (за кулисы) была бы ему не во вред. Режиссер так и поступил: на словах он «здесь», а для зрителей он «там».
Тандем Ольги Барнет (Марселина) и Игоря Золотовицкого (Бартоло) удручает. У Бомарше он блистателен, а их «семейные разборки» напоены изумительным юмором. Марселина здесь благообразная матрона и дама строгих правил. Давно остывшая, пережившая обманы сильного пола и не простившая его (тогда почему она хочет замуж за Фигаро?!). Монолог о печальной участи женщин затянут и тяжел. Даже у Барнет он воспринимается как лекция. Конечно, говорит она невеселые вещи, но ведь в этом и состоит талант режиссера, чтобы сквозь внешнюю легкость явить все насущные проблемы, а их у Бомарше, ох, как много. Слушая Марселину, не верится, что когда-то она вела веселый образ жизни. Даже долгожданная встреча с сыном приводит ее не к счастью, а к озеру (слез) с предусмотрительно захваченной могильной плитой на шее. Язвительность и едкость в словесных дуэлях с Сюзанной вырезаны, осталась одна благочестивость.
Виталий Егоров — актер фантастического обаяния. С ролью судьи справился виртуозно. Но есть одно «но». Роль оказалась весомой только по названию, на сцене же она мимолетна, хотя судья из знакомой категории «чего изволите» — вызывает искренний смех.
Многочисленные умаления текстов (и смыслов) сделаны, очевидно, ради слуг, называемых фауной, (все сплошь рогоносцы в буквальном смысле) демонстрирующих потрясающие пластические экзерсисы. Танцоры, безусловно, великолепны, к ним никаких вопросов, вопрос только к режиссеру: «Зачем?», неужели ради одной пошловатой сцены в начале спектакля? Или это швы, соединяющие (разделяющие) картины? Тогда они не должны быть видны. Однако если убрать танцевальные па все действо будет более походить на цепь этюдов. Вообще, все то, что вне текста, будь то песни или танцы, выглядит «вставным», выбивающимся, концертным, но не театральным.
Во время работы над спектаклем Константин Богомолов говорил, что превратит «Женитьбу Фигаро» в подлинно драматический спектакль, убрав всю кажущуюся легкость. Этот «высокий штиль» оказался пьесе чуждым. Легкость-то пьесы действительно кажущаяся. В противном случае ее не боялись бы ни короли, ни вельможи. Нынешний же спектакль — это иллюстрация к сухой и скучной лекции «о разврате и браке». Сухой, потому что в спектакле нет того, чем пропитана пьеса, ее темы и вариации — любовью. Ведь здесь все герои по-своему любят: Фигаро и Сюзанна, Керубино и Фаншетта, Граф и, в конечном счете, Розина, любовный треугольник Базиль, Марселина и Бартоло… Как это ни банально, но Любовь остается главной во все времена и при любых обстоятельствах.
Постановка К. Богомолова — зрелище антикризисное в полном смысле этого слова: звезды текущего момента, здесь поют, танцуют, шутят, причем без подтекста, без намеков, а по-житейски, просто и все это в красивой упаковке.
Пушкин для отвлечения от мыслей черных советовал откупорить шампанского бутылку или (важнейший для пьесы союз) перечесть «Женитьбу Фигаро». У Богомолова этого «или» нет. Поэтому у надгробья Бомарше, возникающего в спектакле, придется выпить что-нибудь покрепче.
Журнал «Наш фильм» http://www.nashfilm.ru/plays/3809.html