“Жаворонок”: процесс идет
24 февраля, 2012 Театр
Дипломные спектакли обыкновенно не судят строго, но и не хвалят слишком, из педагогических соображений. В лучшем случае называют многообещающими. Дипломный спектакль Евгении Беркович (курс Кирилла Серебренникова) «Жаворонок» можно назвать спектаклем «на вырост»: потенциал режиссера немал и постановка будет оттачиваться раз за разом. Одно можно сказать с уверенностью уже сейчас: МХТ им. А.П. Чехова пополнил репертуар достойным внимания спектаклем.
«Жаворонка» по пьесе Жана Ануя играют на Новой сцене театра, неподалеку от Учебной и это не случайно. В спектакле заняты как студенты, так и артисты Основной сцены (даже Алла Покровская почтила спектакль своим участием), но эта разница не видна в спектакле. Работу режиссера также дебютом не назовешь, скорее новым опытом. В общем, студенческий порог перешагнуть удалось, и это радует, как и обязывает.
От судебного ток-шоу через реалити-шоу прямиком в реальность – вот путь, по которому придется пройти зрителю. Бегущая строка своевременно извещает, когда уместно ликовать (загорается надпись «аплодисменты»), а когда и промолчать («тишина»). В этом следственном театральном эксперименте зрители чувствуют себя полноценными участниками процесса, исход которого предопределен. Подсудимая, обвиняемая, осужденная и приговоренная – Жанна Д’арк, а значит финал известен. «Всю свою жизнь они дорого расплачиваются за то, что они народ, и потому имеют право на свои скромные развлечения», — говорит король в спектакле об аутодафе. Пламя вспыхнет, но не на сцене, а в сердце.
Никакого средневековья. Сцена напоминает площадку малобюджетного телешоу: белый фон, четыре алых стула, микрофон. Ничего нет, но всего хватает, как станет понятно чуть позже. Участники процесса (актеры) прямо на сцене разбирают пиджаки, папки, обсуждают посторонние дела, когда на сцене появляется маленькая, угловатая девочка-подросток (по виду – трудный) и, на всякий случай, произносит: «Я Жанна». Суд начинается.
«Не судите, да не судимы будете», а значит и не вспомнит никто. Кажется, именно так трактуют священный текст церковные обвинители и инквизиторы (Илья Ромашко, Михаил Рахлин, Артур Бесчастный, Ростислав Лаврентьев). Иезуитскую логику приоткрывает спектакль – осудить невиновного – значит войти, втереться в историю. И тут, припомнив пяток другой фамилий судей и прокуроров, мелькающих в СМИ, понимаешь, что логика эта, отработанная веками, не выходит из моды. Вообще, в иронично-лиричном умело сокращенном «Жаворонке» вдруг оказалось много зеркального. Слышится: «в этом государстве тех, кто думает, с пользой для дела не используют», или «… сделать народ счастливым в принудительном порядке». Видится — король Карл VII (Сергей Медведев), не отрывающийся от смартфона, попеременно признающий: «Я здесь ничтожество» и возмущающийся: «Так обращаются со мной, будто я незаконный». Все-таки есть что-то, что роднит нас с Францией. Пусть и средневековой.
Жан Ануй, изучавший право в Сорбонне, изобразил в пьесе все тонкости обвинительного судопроизводства. В этом процессе есть только обвинители – клерки, юристы, крючкотворы, цепляющиеся за каждое слово, и даже молчание трактующие во вред Жанне. Кипы папок с обвинительными документами, улики с бирками, фотографии и стенограммы протоколов допросов создают иллюзию вербатима из прошлого. Вот и сама Жанна свидетельствует против себя, искренне говоря правду. Проигрывая снова и снова эпизоды своей жизни, возникающие как вспышки фотоаппаратов (удачная находка режиссера), она, в конце концов, проигрывает свою жизнь. Смерть дает ей бессмертие. И вот уже снятый с Карла удушливый галстук на плечах Жанны превращается в католическую столу.
Сражающаяся, неутомимая, твердящая евангельское «не мир пришел я принести, но меч», — такова Жанна в первой части спектакля. Во второй – героиня вдруг понимает то, что наивно, но точно выразил в названии фильма режиссер Паскаль Байли: «Бог большой, я маленькая». Но это вовсе не значит, что лишь малое в наших силах. Жанна идет на костер не за идею и веру, но вместе с ними. Жанька, Жаньчик, как ласково называла ее мать (Наталья Мерц) все же наденет в финале свадебное платье, но для того, чтобы предстать в нем невестой на небесах.
В МХТ вообще уважают формат нынче модного даже на ТВ исторического процесса. На Основной сцене здесь играют «Копенгаген», где герои (изобретатели атомной бомбы), восстанавливая сцену за сценой из прошлого, ведут моральный суд по делу с не истекшим сроком давности. На Малой сцене еще недавно судились Моцарт и Сальери в спектакле «Концерт обреченных». Вот и на Новой сцене появился свой маленький суд, как отголосок большого судилища. Оправдательные приговоры нечасты и в инсценировках процессов, но у зрителей «Жаворонка» есть возможность вспомнить о реабилитации, канонизации, причислению к национальным героям и чеканке монет с ангельским ликом главной героини. В общем, к спектаклю можно додумать счастливый посмертный финал.
«Комсомольская правда» http://kp.ru/daily/25834/2808738/