«Сталинград»: на долгие года
12 ноября, 2012 Театр
2 февраля 2013 года мир отметит годовщину Сталинградской битвы. «Сталинград», как реквием по Второй мировой, по Великой Отечественной, в которой отразились войны всех времен и народов, сыграл Театр Резо Габриадзе в Москве.
«Сталинград» — это вторая режиссерская редакция знаменитой «Песни о Волге». Передуманный и переработанный «Сталинград» обрел форму отрывков из воспоминаний, внезапных вспышек памяти, отголосков. Неровное отрывистое повествование сродни его теме – хаосу войны. В нем не только «Смешались в кучу кони, люди,/ И залпы тысячи орудий / Слились в протяжный вой»… «Сталинград» о том, что война живет, уничтожая, не только на полях сражений, ее тень простирается и на почерневшие человеческие души (невесты, не дождавшиеся солдат-женихов), и на детей, убаюкиваемых под разрывы снарядов, и на последнего муравья, раздавленного солдатским сапогом…
Спектакль Габриадзе начинается с программки, в которой текст «от автора» вызывает дрожь. В нем о поле усеянном телами, трупами, пулями и осколками, о десяти тысячах погибших лошадей,. У Слуцкого были «Лошади в океане», не увидевшие земли, у Габриадзе лошади, в землю обратившиеся. Финал их один. Главный символ спектакля – конь о трех копытах, тянущий четвертое, искалеченное, и невидимый неподъемный воз. Ни дыбЫ, только дЫба.
Рядом со сценой – кафедра. На ней выцветший, обожженный войной человек-марионетка, будет выискивать запыленные временем, не похороненные приметы войны: красную звезду, клочья знамени, каску. Разворошит незажившее и засыпет песком вновь. На этот раз вместе с собой. На сцене же начнет разворачиваться все то, что похоронено, позабыто, но не забудется никогда в том числе благодаря памятливому искусству. Его авторы уйдут, уже уходят, их меньше, чем их зрителей, но в зрителях — залог бессмертия. «Сталинград» создан памятью и в память, в нее же и обратится. Не во прах.
«Сталинград» Резо Габриадзе пьеса не об ужасе войны, или перед войной, она о жизни, военный фон которой, как затемнения на окнах, накрыл собой все прошедшее. Мир остался не в тылу, только в воспоминаниях о мире. О первой любви, о мороженном « в стаканчики положенном», о летних кинотеатрах и велосипедных прогулках. У Габриадзе предметы мирного времени идут на фронт: ведро превращается в военный бронепоезд, тот самый фоменковский, который «На всю оставшуюся жизнь», зонтик пытается защитить от бомбежки, велоспед – железный конь оплакивает своего погибшего хозяина.
«Идут позиционные бои , наши потери незначительны» — железным голосом будут сообщать от Советского информбюро. Сводкам будет вторить «Ленинградская» Шостаковича, под которую, как по конвейеру, будут надвигаться полчища касок с кровавым отблеском. Зрителям предстоит и «Темная ночь», и «Дальний путь на долгие года». Известные мелодии в спектакле – не ф он, но слова пьесы, песни о войне, слов из которой не выкинешь, потому что это реквием.
Сквозная линия спектакля – история любви артистки цирка лошади Наташи и работника сцены тяжеловоза Алеши. История первой любви, из которой, по мысли автора, «никогда ничего хорошего не выходит». Им мирным, цирковым, война уготовит предназначение тягловое и ломовое. Алеше страна вместо новых подков поставит клеймо в виде 58 статьи, очевидно за поездку в предвоенный Берлин, культуре жизни которого так дивились влюбленные копытные. Война и разлучит и сведет вновь, но это война, а потому жизни после встречи не последует. Алеша как Холстомер будет думать о любви всей своей жизни и придет к парадоксальному выводу, что любовь и ненависть почти не различимы. «Где найти в круге начало?», — будет философствовать Алеша, в то время как осколок снаряда будет лететь в намеченную цель. Начало будет найдено, но оно обернется финалом. Алеше останется только строчить из пулемета, и совершить переход из врагов в герои. Посмертно.
«Комсомольская правда» . http://www.kp.ru/daily/25982.5/2915669/