Эмилия Деменцова

ЖертвЕприношение

2 февраля, 2021 Кино

Российская премьера фильма «Исаак» в контексте литовской политики памяти

В России завершилась «Неделя памяти», приуроченная к Международному дню памяти жертв Холокоста. Пестрая программа мероприятий о пепле шести миллионов убитых евреев непременно сопровождается речами посыпающих голову пеплом. Покаяние человека подразумевает пересмотр сознания и попытку исправления. Покаяние страны выглядит так же, с той лишь разницей, что пересмотр и исправления, порой, приводят к переписыванию болезненных страниц истории. Переоценка ценностей оборачивается переуценкой…

Читать дальше

Ой, папочки!

25 октября, 2020 Кино

«Большое яблоко» надкусили. Фильм Софии Копполы «Последняя капля» стал дебютным проектом Apple TV+ и студии независимого кино А24. Один фильм принес в дома миллионов пользователей «яблочного» сервиса две новости: плохую — «Нью-Йорк умер» и хорошую — «Да здравствует Нью-Йорк». За сюжетом об отношениях отцов и дочерей, жен и мужей, новой этики и старых предрассудков укрылась элегическая песнь об уходящей натуре города-мечты, сосланном в винтажные магазины, на чердаки и телеэкраны. До востребования.

Отголоски манхэттенских словесных пикировок Норы Эфрон оплаканы «Дождливым днем в Нью-Йорке» Вуди Аллена, но «Нью-Йоркские истории» все еще пишутся. София Коппола, в меру своего дарования, пытается не воскресить, но с почестями и достоинством проводить стиль, дух и тональность «гениев места» ее родного города. Города, «френды» и «фолловеры» которого, вытесняют друг друга. Всех уже не вместить, а новые все прибывают.

Редкий случай, когда адаптированное название фильма, отличное от оригинала, оказалось удачным. «Последняя капля» — это конец терпения, переполненная чаша обид, усталости и сомнений. «Любовная лодка разбилась о быт» (оригинальное название фильма On the Rocks — буквально «на скалах»). «Наскальная» живопись — уборка, готовка, хлопоты с детьми, опоздания и отсутствие вдохновения — делают будни Лоры (Рашида Джонс), похожими, как две капли мартини.

Писательница на пороге сорокалетия, она безуспешно пытается приступить к написанию романа, в отчаянии сознавая, что ее собственный роман с мужем, кажется, подошел к концу (On the Rocks — означает ситуацию на грани развода). Косвенные улики прямо свидетельствуют о неверности супруга (Марлон Уайанс). Капля-слеза, выхваченная камерой Филиппа Ле Сурда, падает в бокал, и это становится последней каплей для отца Лоры Феликса (Билла Мюррея), нашедшего в драме дочери выход из собственного «публичного одиночества». Он знаток искусств и art de vivre стремится во что бы то ни стало осудить ее супруга, ибо судит по себе. Моногамия противна мужской природе, подразумевающей доминирование и всеобщее осеменение, рассуждает Феликс.

Дуэт Джонс и Мюррея это «волна и камень, стихи и проза…», и наблюдать за этим бадди-муви приятно и необременительно. До поры… Пока Лора, поджав хвост, бродит по Нью-Йорку, снедаемая подозрениями и рефлексией, папаша решает сесть на хвост ее мужу, начав детективную охоту за изменником. Двойная порция виски on the rocks (со льдом) только прибавляет жару авантюрным планам престарелого ценителя искусств и женского пола всех возрастов. «Даже сухие цветы прекрасны», — уверен он.

«Последняя капля» не столь фильм Софии Копполы, сколь кино Билла Мюррея и в его честь. «Здорово быть тобой? — Я уже привык!» После «Трудностей перевода» и «Очень Мюрреевского Рождества» этот бенефис — третья совместная работа актера с Софией Коппола, которая точно знает, как раскрыть потенциал выдающегося комика с грустными глазами. Здесь Мюррей острит, хандрит, поет, роняет слезы и сыплет колкостями. Словом, эскизно, но ярко демонстрирует весь свой нестареющий арсенал актерских средств, доставляя зрителю истинное удовольствие.

Свистун (в прямом и переносном смысле) и дамский угодник Феликс (дословно «счастливый») он путешествует по вечно новому Нью-Йорку как по старому городу его молодости, не желая мириться с изменившейся действительностью. В интерьерах роскошных ресторанов, исторических баров и знаковых клубов, а также за окном автомобиля с личным водителем можно позволить себе роскошь иллюзии прежней жизни. Сексизм, феминизм, «стартапизм» — Феликс проходит мимо всех этих поветрий, и его старомодность в комплиментах и манерах граничит со скандальностью по меркам нынешней обидчивой эпохи.

Тем временем Лора скорбит о том, что добрачный секс деградировал в супружеский «половой акт» и находит гораздо больше общего с роботом-пылесосом, бьющимся об стену, чем с самой собой образца «добрачного периода». Пока она обреченно выслушивает словесный сор о любовных злоключениях своей подружки-болтушки (прекрасная харАктерная роль Дженни Слейт) герой Мюррея стремится компенсировать все то, что не сумел подарить дочери в детстве, уйдя из семьи, и все то, что не додает ей вечно занятый, «командировочный» муж.

Феликс насвистывает джазовые мелодии, а из уст Лоры выходит лишь воздух, но… Папа может! И в кратчайшие сроки ее жизнь наполняется забытыми ощущениями и яркими красками. Вновь возникают романтика, выходы в свет, спонтанность и женственность, поставленная на пьедестал. Но карета, по законам жанра, превращается в тыкву, а ритуал поедания черной икры в красном кабриолете под аккомпанемент Мины оборачивается горькой пилюлей стыда, которую придется проглотить Лоре.

Глянцевый, радующий глаз красивыми интерьерами и видами, драмеди, в котором находится место даже для погони, тем не менее, буксует и развивается неспешно, как вымученный роман, который во что бы то ни было нужно написать, потому что аванс уже получен. Но в этом движении с торможениями не слабость сценария или режиссуры Софии Копполы, но примета ее незримого присутствия в фильме. Неслучайно Феликс здесь учит своих внучек главным качествам женщины — тасовать и блефовать. Это она, боровшаяся с ярлыком «папиной дочки», из-за кадра подбрасывает неудобные «детские» взрослые вопросы о преходящей любви и приходящем разочаровании, об отдалении и преодолении, о том, как сохранить брак и себя в нем. София Коппола, не то чтобы сводит счеты, но на ином уровне продолжает тему ее фильма «Где-то», проводя раздел между поколением отцов, жертвовавших семьей во имя собственного эгоизма, и детей, которые изо всех сил стремятся не повторять их.

Кажется, что «Последняя капля» довольно поверхностна, но поверхность ее ребриста. Парадокс фильма в том, что харизма и небрежное обаяние поколения отцов сперва очаровывают, а затем резко отметаются поколением детей. Отживающее не приживается на новой почве политкорректности и сдержанности.

Как капля отражает океан, так и «Последняя капля» отражает веяния времени. Коппола раздает всем сестрам по серьгам — в кадре нарочито уживаются BLM, квир, тонкая политическая агитация (плакат на стене Bernie (Сандерс) — 2016 и крупный кадр фото, на котором Билл Мюррей изображен с Бараком Обамой) и мужское/женское, старое/новое. А эпизод, в котором Мюррей не может надышаться роскошным букетом, напоминает не столько о его «Сломанных цветах», сколь о нынешних коронавирусных буднях и страхе потере обоняния.

Лора наставляет своих дочерей быть сильным, а не декоративным полом. «Браслет — напоминание о том, что женщины когда-то были мужской собственностью», — учит Лору отец и дарит ей свои винтажные часы. В финале она променяет их на новенькие Cartier, подарок мужа. «My heart belongs to daddy» оказывается побеждено отголосками марша Мендельсона, и «папина дочка» независимо и гордо становится «мужниной женой».

Окольцованная, по всем канонам патриархата, Лора продолжит свой путь, уверенная в том, что старые шаблоны ее поколению тесны. Отстаивающая независимость, а на деле беспомощная героиня Рашиды Джонс в кризисный момент обращается именно к отцу, которого после череды перипетий, встряхнувших ее серую жизнь, назначает виноватым во всех семейных невзгодах. Феликс же пойдет, точнее, поедет своей дорогой, на охоту за тенями прежнего, его Нью-Йорка. В поисках утраченного города…

Опубликовано в «Кинорепортер»

«Последняя капля»: Каким получился новый фильм Софии Копполы

Ход коньком

27 августа, 2020 Кино

Израильский фильм «Рыба тоже тонет» – финалист лондонского Eurasian Creative Guild Film Festival 2020

Рыба ищет, где глубже, а человек – где лучше, но не всегда поиски венчаются находками. «Настроение бодрое. Идём ко дну» ежедневно подтверждается новостями, и кажется, что не только четверг, но и шесть оставшихся дней впору именовать рыбными. Необязательно держать нос по ветру, чтобы понять, что не только осетрина сегодня «с душком». Ощущаем «безрыбье» и «вторую свежесть» окружающего море-окияна, аквариума или потока жизни.

Погружаемся в воду или выплываем, движемся стаей, косяком, задевая друг друга, лишь бы удержаться на плаву, жадно глотаем воздух, порой, глодая тех, кто слабее и мешается на пути. Бьемся об лед, или гнием с головы, то и дело, страшась попасться на крючок…

И рыба, и человек плывут по течению, реже – против.  «Плывет. Куда ж нам плыть?», – задал безответный вопрос потомкам один поэт и провидец, кажется, не сомневаясь в том, что как бы то ни было, а плыть все-таки надо.

 

Читать дальше

Дубль два

30 мая, 2020 Кино

Фильм Евгения Румана «Голоса за кадром» о репатриации советских евреев показан на британском онлайн-кинофестивале SERET

 «Чемодан – вокзал – Израиль» из антисемитской присказки стало лозунгом, руководством к действию, давшим старт Большой алии 90-х годов. Алия – процесс репатриации, возвращения на историческую родину, куда евреев долгие годы посылали словом и жестом, не давая, однако, покинуть пределы советской родины, которая жизнь подарила, но жить не давала… Алия – дословно, восхождение, начинающееся, парадоксально, со спуска. И не только по трапу самолета…Не игра на понижение, не дауншифтинг, но «хроники пикирующего бомбардировщика» и падение в должностях, статусе и, порой, в собственных глазах – такова участь тысяч репатриантов. «Все будет так. Исхода нет» внушалось им в стране, обернувшейся не родиной, но «Страной Исхода». Оказалось, что происхождение может обеспечить исход. Без всякого, впрочем, снисхождения… «Оле-оле-оле-олим» – можно было бы воскликнуть радостно, впервые ступив на землю, где тебя встречают словами «С возвращением!» (оле/олим – еврей/евреи, совершившие алию). Только вот вторую блоковскую строфу «Умрешь – начнешь опять сначала» никто из репатриантов так и не опроверг…

Читать дальше

Разрешенное «Шествие»

27 мая, 2020 Кино

Большой театр кукол представил экранизацию ранней поэмы Иосифа Бродского

«Шествие»… Не самое удобное название. И в пору самоизоляции, когда не то что шествовать, но даже шастать по городу лишний раз нежелательно. И в пору действия закона «О собраниях, митингах, демонстрациях, шествиях и пикетированиях», когда больше одного, на всякий случай, лучше не собираться. И даже в нынешнюю юбилейную пору (Иосифу Бродскому – 80), проходящую под вневременным и по всем признакам удобным девизом «Не выходи из комнаты». «Шествие» Иосиф Бродский возглавил на бумаге, когда ему был всего двадцать один год и все приговоры, ссылки и изгнание еще только маячили за поворотом. Двадцать один, а глав-сцен в поэме ровно вдвое больше, да и автор в них мудр и угрюм не по годам приподнятого настроя «эпохи развёрнутого строительства коммунизма».

ИОСИФ БРОДСКИЙ. ФОТОГРАФИЯ: POEMBOOK.RU

Читать дальше

Сказки Андерссона

19 мая, 2020 Кино

Первый после Бергмана кинорежиссер Швеции Рой Андерссон тоже любит Чехова. Настолько, что однажды решился изменить кино с театром, к которому так тяготеют его намеренно павильонные съемки и актеры, маскирующиеся от жизни щедрым слоем белил. Его единственный театральный опыт – «Дядя Ваня», отозвавшийся в его сердце репликой «Вот уже и сентябрь», которую режиссер часто цитирует. С этой фразы начинается и новое кинополотно Андерссона, увенчавшее его «Трилогию живущего», превратив ее в тетралогию: «Песни со второго этажа», «Ты, живущий» и «Голубь сидел на ветке, размышляя о бытии». Спустя пять лет голубь режиссера размышляет и «О бесконечности», уверенно продолжая полет и неся благую весть зрителям. Читать дальше

Белое безмолвие: Рецензия на фильм «Белый, белый день»

23 марта, 2020 Кино

Говорят, Андрей Тарковский ценил умение Ингмара Бергмана находить точные лаконичные названия фильмов. В кино краткость не всегда сестра таланта, но, под бритвой Оккама (согласно которой не следует плодить сущее сверх необходимого) и монтажными ножницами, сценарий «Белый, белый день» был превращен в фильм «Зеркало». Первоначальное название, впрочем, не пропало, возникнув на обложке фотоальбома, вобравшего снимки, сделанные Тарковским на Polaroid (подарок Микеланджело Антониони). Вот и второй фильм исландского режиссера Хлинюра Паульмасона не только тезка, но и побратим фотокниги Тарковского. Обветренные, статуарные кадры северных природы и лиц, кажутся промерзшими и потому недвижными. Кино здесь возвращается к истокам, к фотографии, а зрители получают сеанс криотерапии. Читать дальше

Собачья жизнь: Рецензия на фильм «Моя собака Идиот»

1 марта, 2020 Кино

«Моя жена – актриса», – смирился режиссер Иван Атталь, провозгласив это с экрана. Прошло три года, и он скрепил брак с Шарлоттой Генсбур не штампом в паспорте, но фильмом «Они поженились, и у них было много детей». Пятнадцать лет спустя пришло время освежить данные друг другу клятвы: «Моя собака Идиот» – пронзительное полотно о семейной жизни без фильтров, штампов, табу и страха. Читать дальше

Лучшее, конечно, позади

12 декабря, 2019 Кино

Моим врагам

11 октября, 2019 Кино

Режиссер Джим Хоскин известен тем, что снимает фильмы на твердые пятерочки. 5 из 10 на IMDB. Как бы ни плевались зрители после просмотра «Сального душителя» и  ни крутили пальцем у виска после «Азбуки смерти 2», режиссер остается верен своему стилю, который уместнее назвать пошибом. Вот и «Вечер с Беверли Лафф Линн» стал еще одной вешкой его творчество. Зубодробительная антикомедия об одной волшебной на всю голову ночи любви гарантированно не оставит публику равнодушной.

Новый фильм Хоскина как подарок из магазина приколов: за манкой упаковкой скрывается что-то уж совсем непристойно-бесстыжее.  Идеальный сюжет фильма на все случаи жизни оборачивается картиной из категории «моим врагам» (серьезно, приглашение на этот фильм отличный способ досадить или устроить кому-то проверку на прочность). Криминальная комедия с романтической подоплекой об уволенной собственным злокачественным мужем работнице дешевой забегаловки, убежавшей со случайным грабителем навстречу своей былой любви, – другие руки могли бы выжать из этого логлайна недурственную, проходную историю с привкусом кисло-сладкого «Дайкири». Атмосфера ранних 80-х годов настраивает глаз на приятную ретропалитру, сочетающую две крайности чрезмерность и сдержанность. Оборачивается же обманчивая картинка опошленной пародией на внешний вид фильмов Уэса Андерсона, у Хоскина основная часть действия тоже происходит в отеле.

Совместный проект Великобритании и США, кажется, намеренно вобрал в себя все шлаки юмора обеих стран. Туалетные шутки, подчеркнуто абсурдные гэги за гранью всяких приличий, антиюмор в твердом, жидком и особенно газообразном (да-да фильм плохо пахнет) состояниях, нелепости на чудаковатостях  и  рениксой[1] погоняющие. Зрители бегут за персонажами, пытаясь углядеть в их абсурдных словах и поступках хотя бы щепотку логики или здравого смысла, а режиссер, кажется, намеренно избегает всяких причинно-следственных связей. «Любовный треугольник со слишком большим числом сторон», — гласит слоган фильма, но если треугольник самая устойчивая фигура, то фильм Хоскина напоминает пародийный слэшер, рассекающий сам себя, режущий слух, глаз и нервы зрителя.

И все-таки «Вечер с Беверли Лафф Линн» невозможно не досмотреть до конца. Эту чащу нужно испить до дна, чтобы в финале вернуться к началу и осознать, что ключевой фразой фильма становится диагноз «тяжелые нынче времена. Думать нужно позитивно». Голливудские комедии сыграли важную в роль в преодолении Великой депрессии. Они возвращали людей к жизни, дарили надежду. Фильм  Хоскина сигнализирует, что нынешнему кризису корреспондирует именно такой тип юмора, в котором пиком остроты служит кашель престарелого курильщика. О депрессии можно только мечтать, в ней всегда есть два гроша надежды; антикомедия, в которой нет даже черного юмора или третьесортного каламбура, заверяет в том, что ниже уже падать некуда. Что ж, это тоже в какой-то степени обнадеживает. Есть в этом причудливом месиве и толика бунтарства, сублимации режиссерского возмущения невежеством и дикостью отдельных обыкновений  жизни. А, может быть, сверхзадачей Хоскина было показать «великую красоту» убожества?  Как бы то ни было, здесь оно доведено до предела, до крайней отметки ярмарочного силомера.

Номинации на приз зрительских симпатий  фестиваля Сандэнс этот «Вечер…» обязан прекрасным комедийным актерам Мэтту Берри, Джемейну Клементу и, конечно, очаровательной Обри Плаза в главной роли. Эти актеры не понаслышке знают что такое стендап и  им по плечу самые лихие комедийные положения. Однако в этой работе они вызывают скорее чувство неловкости и обманутых ожиданий от их нарочитого переигрывания. Хлопочущие лица, утрированные эмоции, грубые «слабительные» забавы, вздор ради вздора, и культ эксцентрики и гротеска  –   фильм Хоскина сродни посещению   кунсткамеры, только без налета der Kunst. Этот «Вечер…»  вам точно захочется забыть как страшный сон. Но такое не забывается.

[1] шутл. ошибочное прочтение русского слова «чепуха», воспринятого как латинское «renyxa».

https://kinoreporter.ru/dumaj-pozitivno-recenziya-na-komediju-vecher-s-beverli-laff-linn/